Без прошлого у нас нет будущего!

Оказывается, Петерису принадлежит если не главная, то одна из важнейших ролей в деле изучения и популяризации фольклора в крае: именно он подтолкнул жену к организаторской деятельности. Кроме того, Петерис является знаменосцем коллектива на всех больших праздниках. Этот рассказ — не только о нем, но и о судьбоносной встрече.

Дорога

Первой школой Петериса была Дзегузская семилетка, расположенная в старом асташовском поместье у Дома культуры, куда в свое время ходил его отец, однако началась война, и в четвертом классе он успел проучиться только полгода. В учебном заведении тогда было много учителей и много детей, ибо окрестные деревни считались густонаселенными — вплоть до 40 дворов в каждой. Время внесло серьезные перемены, и когда пошел в школу Петерис, здесь осталось только три объеденных класса, одна учительница, одна же директор.

Окончив три класса, он продолжил учебу в Дагдской средней школе. Получив там основное образование, поступил в Дагдское профтехучилище, чтобы выучиться на мелиоратора. Экскаваторщик, бульдозерист, тракторист — одним словом, получил права всех категорий для работы на советской технике. До армейской службы трудился в совхозе “Андрупене”, сел на трактор еще как практикант. Причем работал так, что директор совхоза неизменно просил руководство училища продлить юноше практику до конца ноября. Отслужив, Петерис вернулся в родной совхоз и снова оседлал трактор. Проработал примерно год. В апреле 1986-го переквалифицировался в газосварщика, а спустя 26 дней женился на Инте. Супруги шутят, что этот день при всем желании не забудешь: сколько лет они вместе, подскажут СМИ. Дело в том, что 26 апреля 1986 года произошла ядерная катастрофа на Чернобыльской АЭС в Украине, о чем ежегодно напоминают газеты, радио, телевидение.


“Знакомство с Интой — своего рода перст судьбы, — рассказывает Петерис. — Дождливой ночью 30 ноября еду по дороге Малта-Дагда. Гляжу, на обочине голосуют две девчонки. Темень, холод, дождь... А вдруг по пути? Но нет, как оказалось, им на Каунат, мне же в сторону Андрупене. С тем и уехал…”


“Я училась тогда в Даугавпилсском пединституте, — продолжает разговор Инта. — Ехали с подругой домой, но в Малте автобус сломался, а другого не было. Стояли на шоссе и голосовали: не пешком же идти — до дома еще километров тридцать. Вначале “Москвич” проехал мимо, потом затормозил и задним ходом приблизился к нам. “Вообще-то, у меня свободный вечер, садитесь — довезу!” Вот и едем по дороге жизни уже 27 лет! В тот вечер мимо нас проехали десятки машин, могла ведь остановиться любая из них. Но сделал это именно Петерис. Мы были вдвоем, однако подруга вышла раньше…”

Общий проект

Петерис родом из деревни Римшаны Андрупенской волости, в свою очередь, родина Инты — Козулишки Маконькалнской волости, где сегодня стоит только один дом. Девушка изучала филологию в Даугавпилсе, а когда начала конспектировать сочинения Ленина, вдруг ухудшилось зрение и учебу пришлось бросить. Наверное, так было предначертано. Работала бухгалтером в совхозе “Андрупене”, потом пошли дети. В конце концов, все же получила высшее образование, но уже в области культуры. Интерес к фольклору у обоих супругов возник еще в детстве и не угас по сей день. Создав семью, они дополняли и двигали друг друга именно в этой сфере, продолжая делать это до сих пор.

Петерис сызмальства любил предания, которые рассказывала бабушка или кто-то другой. Наиболее интересные помнит до сих пор — например, о церкви, ушедшей под воду вместе с людьми. Почему нас так притягивают легенды? Наверное, дело в том, что повествуют они о здешних местах: можно сходить и убедиться, что многое, о чем говорится в предании, существует на самом деле. Стоило увидеть на полке книжного магазина книгу о фольклоре, Петерис тут же ее покупал. Собирала такую литературу также Инта. Поэтому, когда пара объединила домашние хозяйства, образовалась весьма солидная фольклорная библиотека.

Группа “Olūteņi”, являющаяся совместным проектом супругов, была создана в 1996 году, однако фольклорные материалы они собирали задолго до этого. Инта заполнила две общих тетради, но дальнейшую работу поручила одной женщине. Два года записи пролежали без движения. Вмешался Петерис: “Забирай тетрадки назад и создавай коллектив сама!”

Инта: “В те времена большой уверенности во мне не было: ни музыкального образования, ни опыта. Поэтому и передала материалы другому человеку. А через два года бездействия, следуя совету мужа, забрала тетради назад, обошла Асташово, чтобы собрать певуний. Одни откликнулись, другие нет, однако в 1996 году коллектив все же образовался. Муж тогда взял на себя роль менеджера, на том и остались. Теперь его так и зовут — менеджер. С супругом мне сильно повезло, так как интересы у нас общие. Остальные девочки говорят: мол, тебе хорошо, мой же не понимает, где пропадаю по ночам”. Действительно, мужчинам невдомек. Бывало даже так, что жена приводила супруга на репетицию, чтобы тот увидел, чем она занимается, и лишний раз не попрекал. Если в доме мир да лад, работается намного легче.

Хотя фольклор нас и объединяет, точки зрения подчас расходятся, и это, по сути, неплохо. Я пишу сценарии, и муж становится первым их слушателем. А поскольку мнения у нас разные, то до проведения мероприятия сценарий отшлифован словно бриллиант. Проигрываем все возможные и невозможные варианты, пока не приходим к единому знаменателю. Если бы мы думали одинаково, то один сказал бы: делай, что хочешь, а другой так и остался бы у первоначального варианта”.

В итоге стена буквально увешана дипломами, почетными и похвальными грамотами. Кстати, Инта уверяет, что кража сценариев — вещь весьма распространенная. Не дай Бог, перед фестивалем просочится информация о том, что будем показывать. Так что создать хороший сценарий нелегко. Ролью менеджера и критика Петерис не удовлетворился, и решил испытать себя в другом амплуа — примерить на себя наиболее популярную на данный момент маску “Valna mōteite”.

Как это было

Петерис: “Инта подсказала идею и стала анализировать варианты наиболее достоверного воплощения в образ. А я уже знал, что, кроме меня, никому в коллективе это не будет по силам. Однако молчал, пока жена сама не пришла к такому выводу. Необходимо исходить из характера: человек по натуре робкий эту роль не осилит. Такому лучше журавля изображать, где нет слов. Мой же персонаж не только разговаривает, но и свистит, ловко орудует кастрюлей и ложкой. Маски бывают темными и светлым, и между ними идет борьба. Кому-то нужно изображать темные, и это моя маска. Каждая из них имеет символическое значение. Когда приближается медведь и начинает рычать — надо делать ноги!”

В этой связи примечательны отдельные эпизоды из армейской жизни Петериса. Он был шофером. Вначале окончил сержантское училище в Борисове, откуда был переведен на танковый полигон под Полоцком. Танкисты жили в палатках, у небольшой деревушки. В морозные январские ночи за 40 километров Петерис возил им каменный уголь. Однажды видит: дорога перегорожена обгоревшим бревном, а ряженые не пропускают машину ни за какие деньги. Это белорусы праздновали колядки. Пришлось протаранить изгородь на обочине, но проехать сумел. И еще один случай из армейской жизни. Петериса откомандировали на отвоз зерна от комбайнов на элеватор.

Кстати, его родители получили благодарность командования за то, что их сын вывез больше всех зерна. Расстояния там еще те, в пути ориентируешься по солнцу: сегодня дорога есть, завтра уже нет. На рейс в один конец уходило два бака бензина. Приезжал на конечный пункт черным как черт. Каждый день — баня, однако черная пыль въелась настолько глубоко, что не отмыть. Точно такая теперь у Петериса маска, и роль надо нести в народ.

Инта: “Эту маску все знают так хорошо, что члены жюри фестиваля спрашивают, будет ли она представлена нынче. Все ждут. На нынешнем фестивале масок Петерис вжился в образ “Svodņa” (“Сводница”). Мне же выпала роль неряшливого жениха. Любое ряженье имеет символическое значение, все отражается через юмор. Вот мы и показали, как привести в порядок дела текущего года, чтобы достойно вступить в новый”.
Из двух масок Петериса именно “Valna mфteite” принесла ему ряд благодарностей и призовых мест. Кое-кого она, правда, пугает, однако в большинстве случаев все же веселит. Родители ведут маленьких детей, чтобы те прикоснулись к маске, ибо в этом также заключается символика. Но чаще устраиваются семейные фотосессии.

Петерис — не только маска

Его роль в коллективе намного больше. Ансамбль идет вперед, развивается, поэтому требуются все новые и новые материалы. Однажды наступил день, когда ранее собранных песен не хватило. Пока Инта на столичных семинарах слушала лекторов, Петерис направился в хранилище фольклора и целыми днями изучал, отби-рал, конспектировал, чтобы определиться с тем, что можно показать.

Инта: “Группа “Olыteтi” принимает участие также в региональных отборочных турах к Празднику песни и танца. В Лудзе мы представили проводы невесты из отчего дома. Жених покидал свой дом, невеста — свой, затем оба встречались у костела. Раньше было так. Петерис играл роль отца невесты. Благодаря ему, детально изучили традицию и в итоге наше представление было оценено на смотре 46 очками из 50 возможных, благодаря чему вошли в десятку сильнейших фольклорных коллективов. Это было серьезным достижением, жюри во время просмотра плакало. Тот же спектакль имел успех и в Польше.

Согласно традиции, покидая родной дом, невеста должна плакать, чтобы потом, в миру, жить без слез. Мама невесты была из Андрупене, женщина плакала на всех репетициях: “Как представлю, что свою доченьку провожать придется…” И в слезы. Искренние эмоции показать непросто. Это в театре актеры играют, фольклористы же проживают все внутри и таким образом достигают нужного эффекта. Никакого лука, чтобы вышибить слезу, не требуется. Традицию надо показать, пересказать ее невозможно. Следует пережить самому, окунуться в старинную атмосферу. Кроме того, требуются соответствующие эпохе костюмы и прочая атрибутика.

Мы не только эмоционально заряжаем других, но и получаем такой заряд сами. В 2012 году выступали перед группой врачей “Гайльэзерса”. Доктора — профессия непростая, теперь все болеют. Как они воспримут наши шутки? С фольклором, традициями края туристические группы знакомим посредством шутки, чтобы материал был более интересным, легче воспринимался. Пользуемся также масками. Так что без Петериса никуда! Показываем свадьбу, и он играет там роль невесты. Согласно традиции, чтобы способствовать плодородию, невеста должна быть мужчиной, причем рослым, в свою очередь, жених — невысокой женщиной. Таков ритуал. Вначале варили сыр, дегустировали его, затем свадебное представление и заключительные пес-ни. Еще мы сказали, что сами не местные, а туристы, так как до места проведения мероприятия пришлось ехать 70-80 километров. Когда прозвучала последняя песня, врачи встали.

Они — представители благородной профессии, мы — простые сельчане, которые доят коров, работают в огороде. И нас провожали стоя. Даже как-то неловко себя почувствовали, тем не менее, были очень рады, что дали людям положительный заряд, а они ответили нам тем же. Останься каждый из нас при своей корове и теленке, ничего подобного не было бы. Посмотрите на поющих и танцующих дагдских пенсионеров! Какая у них осанка, сколько ловкости, уверенности в себе, сила духа! А взгляните на тех, кто нигде и ничего — такие незаметные, приземленные…

Семейные узы

В жизни Инты и Петериса огромную роль играет семья. Во все времена дети считались даром Божьим, а их у родителей было много, невзирая на обстоятельства. По словам Инты, если следовать примеру предков, то пусть не девять, но, самое малое, три ребенка нужны. И это не пустые слова: у Вилюмов три сына — Янис, Дайнис и Марис. Все они живут пока с родителями. Янис работает видеоинженером на Дагдском телевидении. Дайнис освоил профессию техника-компьютерщика, но работы пока не нашел. Причем это не единственная его специальность: юноша учился всему, чему только мог — имеет диплом повара и спе-циалиста по сельскому туризму. В настоящее время трудится в приусадебном хозяйстве родителей. Марис — второкурсник Яунаглонского ремесленного училища, будущий техник-компьютерщик. Сыновья всячески помогают родителям и, по словам Инты, она нисколечко не ощущает отсутствие в семье дочери.

В тот же год, когда Петерис и Инта создали семью, совхоз выделил им дом, которые впоследствии они выкупили. Имеется скромное приусадебное хозяйство на 20 гектарах земли. Вилюмы держат только коров и телят, поскольку свиней вместе с крупнорогатым скотом размещать нельзя. Поэтому занялись строительством нового хлева, рассчитывая на то, что уже в 2013 году в него переселят коров, а в старом помещении заведут хрюшку. Дом стоит крайним у шоссе, и с наступлением зимы горожане выбрасывают из машин кошек, собак. Они и прибиваются к новым хозяевам. Петерис — до мозга костей сельчанин, жизнь в городе его нисколько не интересует. Больше любит пахать, косить. Пригодилась ли приобретенная в свое время профессия механизатора? В некотором роде он напоминает сапожника без сапог — подвал собственного дома то и дело заливает. В чем дело, хозяину известно: кругом жилы, а совхоз усугубил проблему, проведя мелиорацию по другую сторону дороги и таким образом нарушив природное равновесие. Теперь, чтобы решить проблему, требуются немалые деньги.

Хобби

“Патефон хранится с детства, а пластинки сосед отдал, — рассказывает Петерис об одном из своих хобби. — Песни и мелодии русские, латышских пластинок, пригодных для патефона, выпускалось очень мало, и они не сохранились. Наверное, неравнодушен к истории, раз уж сохранил кое-что интересное. Дома хранилось немало старинных предметов, даже отцовский радиоприемник “Родина” на больших батареях. Многое передано музею “Андрупенская сельская усадьба”, когда он только еще открывался. Почитай, половина экспонатов тогда была из нашего дома. Детская же колыбелька изготовлена по эскизам той, в которой качали Инту. Мельница, что в клети, тоже моя, как и глиняные горшки, прочие экспонаты.

В школьные годы интересовался старинными деньгами, коллекционировал их и наиболее любопытные экземпляры оставил себе на память. Автобус в сторону дома шел поздно вечером, и свободное время я проводил в группе продленного дня. Подружился с учителем Николаевым, имени не помню. Он и увлек меня коллекционированием. Собрал много марок и примерно полтысячи советских значков. Марки и деньги по-прежнему хранятся дома. В моей коллекции — едва ли не все металлические рубли времен СССР, в том числе до-стоинством в три и пять. Ныне редкий знает, что когда-то выпускались и такие монеты. Имеются медные монеты аж с 1800 года. Ничто не систематизировано, занимаюсь этим ради собственного удо-вольствия. Собирал и сантимы времен Улманиса — по годам выпуска. Не мешало бы выставить, однако, чтобы привести все в систему, описать, требуется большая работа.

Современные технологии меня не увлекают, честно говоря, я в них не нуждаюсь. Охотнее сижу в тракторе, нежели за телевизором или компьютером. Компьютер не признаю вовсе, мобильный телефон выбираю самый постой — чтобы принять звонок и позвонить самому. В детстве родители ходили смотреть телевизор к соседям, меня с собой не брали. Когда он появился у нас, из всех передач разрешали глядеть только мультики на 15-20 минут”.

Нам это необходимо

Петерис ни на минуту не сожалеет о годах жизни, отданных культуре. В подтверждение своих слов приводит один пример — выставку “От зернышка до буханки хлеба”, на которой можно было увидеть соху, деревянные бороны, жернова, мешочек для сбора оставшихся в поле колосков и прочие предметы. Одна пожилая посетительница выставки со слезами на глазах произнесла: “Все это из моего детства. Специально приехала из большого города, где живу, чтобы увидеть это…”

“Уже ради одного такого человека стоит трудиться, — говорит Петерис. — Наша молодежь тоже в этом нуждается, ибо без прошлого нет будущего!”

Юрис РОГА.